«Булат Еремеевич». Не отягченная длиною и содержанием былина — некий Булат Еремеевич на пиру у «князя Сергея» не пьет, не ест, не хвастается — хочет «сделать доброе деяльце». Князь ему и говорит — иди: 1) убей татар (всех); 2) привези мне лебедь белую. Поехамши богатырь к «синему морю», поубивамши там всех татар, «Пришел он в место священное, Сидит там лебедь белыя, Да и спрашивает он, „Ты красна лебедь белая, Да выслушай богатыря то русского, Я Князюшке Киевскому дельяце выполнить обещал, Я тебя красна лебедь белую привезти должен, Да и будешь ты в княжеском дворце жить, Да согласна ли ты красна лебедь белая?“». Лебедь спрашивает — на пиру не пил, не ел, не хвастался? НетЪ, божится Булат. Лебедь согласилася, привез ее князю Еремеич «Не ранену лебедку, не кровавлену», як договаривались, а от злата-серебра богатырь отказамшись, «Я ведь защитник земли русской!». Зато теперь можно было наесться, напиться и нахвастаться… Такова былина.
У булатной стали особый "крапчатый" узор...
Фигня тут одна, но глобальная — ни имя Булат, ни имя Пулад (Пулат, Полад и пр.) ни разу не русское, а густопсово-персидское, означающее сталь (потому и булат — особой ковки вид стали), ассимилированное тюрками. Хан Орды Пулад, сын Шадибека, правивший в 1407 — 1410 годах; Пулад-султан, военачальник и политик государства Шейбанидов в XIV веке; Пулад-ока (Болат, Пулат-чинсанг), монгольский придворный и политик в государстве ильханов Хулагуидов в XIII — XIV веке — все они были тюрками и монголами, то есть, стояли куда ближе к тем самым татарам, которых Еремеевич поубивал, чем к русским… А князя хоть Киева, хоть какого древнего русского княжества с именем Сергей тупо не было. А изо всех Еремеев в истории Руси как-то «около Киева» промышлял разве что «враг козачий» Ярёма Вишневецкий. Короче, не старИна, а одно большое великое ХЗ.
«Бутман Колыванович». «Как про бедного сказать да про белого, Про удалого сказать дородна молодца. Он и ходит-де, удалый добрый молодец, На цареве-то ходит большом кабаке, На кружале он ходит государевом; Он и пьет много, детина, зелена вина, Он не чарою пьет, сам не стаканами, Он откатыват бочки-сороковочки; Во хмелю-то сам детина выпивается, Из речей-то Бутман-сын вышибается: „Уж я силушкою нонче царя сильней, Уж я сметочкою царя посметливей“». (Сороковка — бочка на 40 ведер, то бишь 491,96 литров, итого, 3,14здец как много пил товариСЧ Бутман, вАистЕну богатырь…) Но «губернаторы толстобрюхие» побежали к «царю Петру Алексеевичу» и наябедничали, почто тот повелел «Как сковать его, связать да так ко мне тащить». Бутман пришел сам, хоть и снова пиан («Выпиват он чару единым духом. Не окатила эта чара ретиво сердцо, Не взвеселила эта чара буйну голову»), бухнулся перед царем на коленки и вопрося — чаво я те сделал-та?
Пытр его слова пересказывает и резюмирОвает: «Засажу я тебя в стены каменны, Я замкну тебя в замки окованы, Я ссеку-де, срублю у тебя буйну голову». Тут герой напомнил дыропамятному владыке, как «Когда был ты, надежа, во чужой земле, Уж ты был во земле да во поганой же, Как во той во орде да во проклятой же, Тебя кто же оттуль тогда повыкупил, Тебя кто же оттуль тогда повыручил, Тебя кто же оттуль тогда на свет спустил?» (Намекал, собака, что в Европах Пытра-то подменить хотели!) Царь устыдился и пообещал дать Бутману «города с пригородками и села с деревнями». Но тому от жизни надо совсем иное: «Только дай мне-ка пить вина безденежно, Как безденежно вина да бескопеечно». Царь написамши ему про то грамоту, и пошел Колываныч по кружалам поить «голь кабацкую»… Такова былина.
Обычно с отчеством Колыванович в старИнах фигурирует богатырь Самсон (см. предыдущие серии, про «Исцеление Ильи Муромца»), у которого «на голове власы ангельски» (явно списан с яврейского Шимшона). Впрочем, есть в старИнах и богатырь Колыван. Еще более эпизодический, чем Самсон, он обычно действует втроем с Ильей и Самсоном. Более того, в ряде вариантов отчество Колыванович носит сам Святогор, а также имеется богатырь Иван Колыванович. А вот у Бутмана, жившего, согласно старИне, при Пытре, даже есть вполне себе реальный прототайп — Хайнрих Бутенант фон Розенбуш (1634-1701), откупщик из Хамбурга, ребенком попавший в Россию и делавший тут гешефты под псевдонимом Андрей Иванович Бутман.
Он продавал в Европу поташ, рыбу, мачтовый лес, а в Россию ввозил оружие, монеты-ефимки (йоахимсталеры) и ювелирные изделия. Владел оружейными и медеплавильными заводами, был торговым представителем короля Дании и датским дворянином с 1688 года. Лично был знаком с Артамоном Матвеевым, Василием Голицыным, Францем Лефортом и самим Пытром — его сын Андрей Андреич Бутман учил молодого царя фехтованию и верховой езде по-европейски. Впрочем, сама фамилия Розенбуш снова кагбэ намекает нам на «колено иудейское»…