Гитлер пытался петь чисто австрийские песни, подвывая, что, по его мнению, изображало йодль.
Сам Йодль рисовал план будущего наступления на карте взбитыми сливками и джемом.
Кейтель звонил по штабным телефонам и разговаривал разными голосами, стебая подчиненных.
Геринг носился по комнате, расставив руки и изображая очень толстый бомбардировщик.
Геббельс, раскачиваясь из стороны в сторону, записывал в книжечку наиболее искрометные фразы, выдаваемые другими, чтобы ввернуть потом их в свои речи.
Риббентроп в стопятьсотый раз вытирал рот очередной копией пакта с Молотовым, противно хихикая.
Хайдрих и Химмлер пристально смотрели в глаза друг другу - играли в гляделки.
Борман ушел в туалет, где заперся и очень долго не выходил.
И только Гудериан был мрачен, молчалив и зол на весь свет, ничего не выпив и не съев. Но он был не в ставке, а в танке, который трясся по очередному тому, что в России называлось дорогой...