16 марта бригадный генерал Наполионе Буонапарте получил свой патент, и стал полноценным 24-летним генералом после всего 8 лет службы, половину из которых провел в отпусках и "самоволках". Потрясающая своей быстротой карьера в любое время, даже в такое, как 1793 год. И ведь практически ничем не заслуженная - всего одна удачная осада... Впрочем, сам Набулионе никогда особо не заблуждался на свой счет, говоря, что ему "звездит звезда" - просто окружающие, а потом толпы пресмыкающихся бонапартиЗДов решили, что "это он так скромничает". В общем, еще в декабре, до официального утверждения в чине, комиссары Конвента дали ему поручение проинспектировать береговые укрепления от устья реки Роны до Ниццы.
Шарлотт де Робеспьер
И снова его узкая тогда еще задница вляпалась в неприятности - при первом же неудобном случае. Осмотрев укрепления Марселя, Рабульоне написал военному министру, что они дерьмовые, приказал восстановить стены форта Сен-Николя и повернуть его пушки на город - имея в виду, что эти сцуки-марсельцы о прошлом годе уже повставали супротив республики, и куй их разберет, когда еще раз захотятЬ. Но марсельцы обиделись и накатали телегу в Париж - дескать, аристокрачий сын собачий Буктототам посягает на революционный народ Марселя, угрожая ему расстрелянием из пушек. Видимо, хочет поднять роялистский мятеж, как в Тулоне, и потому укрепляется в форте. В общем, когда в стране становится главным, кто выпендрежнее крикнет про "революсьон-эгалите-фратерните-либерте",
Но отважный победитель всех Европ, прознав про телегу в столицы, утек со всех ног в Тулон, прибежал к своим отцам родным Саличетти и Робеспьеру-дж. и попросил их написать Робеспьеру-ст., чтобы защитил "пламеннова эрэволюсьонэра". Потому что революционеристее Рабульоне тогда эрэволюсьонэров во Франции не было. Об этом в мемуарах писала Мари Маргерит Шарлотт де Робеспьер, сестра Максимильяна и Огюстена: "Бонапарт был искренним республиканцем, - я утверждаю даже, что он был монтаньяром. По крайней мере, он производил на меня такое впечатление своими воззрениями в то время, когда я находилась в Ницце. Впоследствии победы вскружили ему голову и заставили его стремиться к господству над гражданами. Будучи, однако, еще простым артиллерийским офицером в Итальянской армии, он обнаруживал приверженность к делу свободы и равенства. Преклонение Бонапарта перед моим старшим и дружба с младшим братом, быть может, и сочувствие к моему горю доставили мне при консульстве скромную пенсию". Защитить "такого отобранного кадра", жакобинца-какобинца, героя Тулона было делом эрэволюсьонной чести. Комиссары написали "кому надо", и дело спустили на тормозах - не пострадал даже Ля Пуап, который, тащемта, тут вообще был не при чем.
Театр военных действий Итальянской армии весной 1794 года (кликабельно)
Вслед за тем тощая задница Рабульоне снова смогла чудом избежать гильотины. Уезжавший в Париж Робеспьер-дж. очень звал его с собой, чтобы представить брату и сделать ему карьеру в "верхних эшелонах пищевой цепи". Но генерал Буонапарте отчего-то отказался - так до сих пор и неясно, отчего, ибо честолюбие и карьера были для него всем всегда, особенно в молодости. Но из-за великого ХЗ он не уехал, и потому не оказался среди казненных 10 термидора, вместе с обоими Робеспьерами. "Звезда" продолжала "звездить"... В общем, Набулионе вовремя вспомнил, что еще 7 января 1794 года был назначен командующим артиллерии Итальянской армии (его покровителя дю Теля отстранили как аристократа). Тогда начало его службы было отложенно из-за того, что части находились на зимних квартирах, но 1 апреля командарм дивизионный генерал Пьер Жадар дю Мербион (ака Дюмербион) прислал приказ присоединиться к войскам. Намечалась новая кампания в Приморских Альпах, супротив окопавшихся там солдат короля Сардинии и имперских войск.
Нового командира Рабульоне в мемуаре охарактеризовал так: "Этот генерал, из старых гренадерских капитанов... Этому человеку было шестьдесят лет; прямодушный, лично храбрый, довольно образованный, но страдавший подагрой, а потому не встававший с постели, он целые месяцы проводил не двигаясь". Так что в первое нападение на приморский город Онелья, гнездо каперов, грабивших побережье и морские суда, плававшие в дружественную Геную, правое крыло армии отправилось под командой дивизионного генерала Андре Массены, уроженца этих мест, бывшего солдата и контрабандиста, сделавшего себе неплохую военную карьеру всего за два года. Комиссары Конвента Робеспьер-дж. (он вернулся ненадолго) и Жан-Франсуа Рикор вкупе с Буонапарте находились при отряде в качестве "мешающих посторонних", причем последнему оставшийся в Ницце командующий дал для солидности еще и должность генерал-инспектора - офицера, имевшего полномочия под видом проверок (инспекций) вмешиваться в организацию войск, их обучение и снаряжение, но официально не командовавшего в походах и боях.
Андре Массена (кликабельно)
Согласно плану, разработанному "кем-то, кто не был дю Мербионом или Массеной" (прямо нигде не указано, что Буонапарте, но похоже на Буонапарте и написано рукой его адъютанта лейтенанта Жана Андоша Жюно, подобранного в окопах под Тулоном), нужно было захватить горный массив Монте-Гранде - тогда городки Онелья, Ормеа, Гарессио и Лоано сами станут легкой добычей, всё графство Ницца будет оккупировано французами, а фронт дойдет до "естественной границы" Альп. План был рассмотрен на военном совете из дю Мербиона, комиссаров, начальника артиллерии, Массены, начальника инженеров шефа бригады Оноре Виаля и бригадного генерала Жана-Батиста Доменика РюскА, уроженца тутошних мест - и принят на вооружение. 6 апреля 1794 года 14 000 солдат отправились в наступление и заняли замок Вентимилья на побережье. Затем бригада под командой Массены захватила гору Танардо, другая бригада оккупировала Монте-Гранде, а еще три другие под командой Рабульоне атаковали высоты Санта-Агата перед городком, которые защищали австрийцы. Позиция была взята, и 7 апреля французы вошли в Онелью, захватив 24 пушки.
Победители наступали далее и возле Понте-ди-Наве добили австрийцев, заняв 17 апреля крепость Ормеа (400 человек гарнизона, несколько тысяч ружей и 20 пушек а также склад сукна, позволивший одеть армию). 18 апреля сдался Гарессио. Затем Массена повернул на юго-запад, чтобы ударить во фланг австро-сардинским войскам фельдцойгмайстера (генерала от артиллерии) барона Йозефа Николауса де Винса и фельдмаршала-лейтенанта Микельанджело Алессандро Колли-Маркини, защищавшим Саордже. С фронта их позиции атаковала остававшаяся незадействованной в походе на Онелью дивизия генерала Франсуа Маккара. Превосходство в силах французов было более чем двукратным - 20 000 против всего 8000 союзников. 28 апреля 1794 года Массена взял Ля-Бриг (родину генерала Рюска), а 29 апреля Макар вошел в Саордже. Сражение при Саордже закончилось победой - австро-сардинцы потеряли 2800 убитых и раненых, французы 1500. Всего же за время операции Итальянская армия взяла около 3000-4000 пленных и 60-70 орудий, отбросив врага с побережья на Альпы. В захваченном Саорджо в тот же день состоялся военный совет. Решено было просить Конвент объединить Итальянскую и Альпийскую армии и прислать подкреплений. Рабульоне взялся начертать план дальнейших действий.
Франсуа Маккар (кликабельно)
20-21 мая 1794 года на совещании комиссаров и генералов Итальянской армии предложения Буонапарте были приняты под заголовком "План двух подготовительных операций к пьемонтской кампании". Робеспьер-дж. повез его в Париж на одобрение. Но в столице главным по армия был Карно - он уже начертал планы на 1794 год для обеих армий, и они никаких дерзких вторжений в Италию не предполагали. А братьев Робеспьеров совсем скоро, 9 термидора (27 июля) 1794 года (II года республики), гильотинировали, так что лоббировать какого-то бригадного генерала со странной фамилией стало тупо некому. И вообще - для всех тех, кто только что орал "аристократов на фонарь!" и был "другом Робеспьеров", наступали вельми тяжкие времена...