С 31 мая по 2 июня 1793 года в Париже свершилась очередная революция - в рядах единых прежде эрэволюсьонэров случился раскол, жакобинцы-монтаньяры напали на жирондистов и победили их. (Подробности см. в сериЯле "Под скрип гильотины".) Однако поскольку Жиронду поддерживали избиратели на юге Франции, в Лионе и в Нормандии, в этих местах сторонники проигравших подняли Федералистский мятеж. Обе стороны обозвали себя "агентами Питта, контрреволюцией и недобитыми аристократами" и набросились друг на друга, принявшись тузить. В рамках этой внезапной гражданской войны на юге Франции толпища мятежников захватили Марсель, Тулон и Авиньон. Супротив них центральною властью была послана дивизия из Альпийской армии, во главе которого был поставлен бригадный генерал Жан-Франсуа Карто, который отважной атакою 25 июля отбил Авиньон.
Жан-Франсуа Карто (кликабельно) и Огюстен де Робеспьер
Об ту пору в Авиньон как раз был послан адъютант командующего артиллерией Итальянской армии - дю Тель отправил капитана Буонапарте забрать оттудова орудия и амуницию. 28 июля Рабульоне остановился на ночлег в городке Бокер, где в гостинице поужинал в компании четырех торговцев - одного из Монпелье, одного из Нима и двоих из Марселя. Они поболтали "за политику текущего момента", причем один из марсельцев стоял за федералистов и объяснял, что они вам не роялиЗДы какие-нть, а честные "правильные" эрэволюсьонэры. Кстати, за выпитое шампанское заплОтил как раз марселец. Набулионе, естественно, защищал центральное правительство и оправдывал действия Карто в Авиньоне. А утром, 29 июля, ему пришла в голову свежая мысль "художественно оттолкнуться" от давешнего разговора и написать памфлет.
Так появился "Ужин в Бокере" (Le souper de Beaucaire), самое известное сочинение Набулионе Буонапарте. (Желающие таки могут им насладиЦЦО вживую.) В нем некий военный беседует с четырьмя торговцами о политике и последних событиях, защищая позицию республиканских властей и "рассеивая мрак контрреволюционализма". Добравшись-таки до Авиньона, Рабульоне не жалеет собственных денег, чтобы отпечатать всё брошюрой на 16 страниц. ИсторЕГи до сих пор спорят, каков был эффект от этого сочинения. Оно, безусловно, понравилось "партейным" - его прочли Саличетти, направленный на юг как комиссар Конвента, и его коллега Огюстен Бон Жозеф де Робеспьер, младший брат "великоВА и ужасноВА" диктатора. Им обоим понравилось, и они распорядились выпустить второе издание, уже за казенный счет, "для пропаганды в рядах войск и населения". Более того - его перепечатывали еще раз, в 1798 году, и снова на казенный счет (видимо, чтобы подлизаться к уже известному генералу). Но вот когда Буонапарте стал первым консулом, то приказал скупить все экземпляры "Ужина" и уничтожить - чтобы не напоминали о том, каким отъявленным жакобинцем был глава государства во времена оны...
Ужин в Бокере - романтическая бонапартиЗДская мазня конца XIX века (кликабельно)
Авиньон, а потом Марсель (25 августа) Карто отбил быстро - федералисты оказались парнями горячими, но выдыхающимися еще быстрее, чем открытое шампанское, так что не гнушались даже после разгрома вступать в ряды победителей (как это сделала знаменитая французская "кавалерист-девица" Мари-Терез Фигёр по прозвищу Сан-Жен). Но вот с Тулоном дело обстояло иначе. Там в основе мятежа оказались военные моряки - люди регулярные. Командующий флотом контр-адмирал Жан-Оноре Трогофф де Керлеси в "прошлой жизни" (до 1791 года) был графом и оставался скрытым роялистом. Поэтому после известий о падении Авиньона и Марселя 28 августа 1793 года тулонцы впустили на рейд английские и испанские корабли под командой вице-адмирала Самюэла Худа и генерал-лейтенанта [морских сил] Хуана Каэтано де Лангары и Уарте. Они высадили 4000 испанских и 2000 английских солдат, которые присоединились к 1500 вооруженных роялистов. Постепенно гарнизон Тулона вырос до 17 600 человек - к испанцам, англичанам и роялистам присоединились неаполитанцы и сардинцы. Поскольку испанских солдат в итоге всё равно было больше всего, командование обороной доверили хефе де эскуадра (контр-адмиралу) Федерико Карлосу Гравине и Наполи.
Всем этим силам Конвент противопоставил срочно собранные с миру по нитке войска. Во-первых, из Марселя в Тулон выдвинулись войска Карто, примерно 6000 человек. 29 августа они атаковали деревню Ольуль к западу от Тулона, но были отбиты. Зхватить ее окончательно удалось только 7 сентября 1793 года, когда с другой стороны города подошла, отвлекая внимание осажденных, дивизия из Альпийской армии под командой генерала Жана Франсуа Корню де Ля Пуапа, тоже примерно 6000 человек. Таким образом, силы осаждающих с самого начала были разделены на две части, находившиеся в разных подчинениях - Ля Пуап не подчинялся Карто, отчитываясь только перед командованием Итальянской армии, а Карто, в свою очередь, не спешил координировать с ним свои действия, считая, что как командующий целой армией стоит выше "по пищевой цепи", чем просто командир дивизии. В конце сентября к Карто пришло еще 1500-2000 человек подкрепления (в основном матросы, не оставшиеся в Тулоне с "предателями"), но поскольку основные внутренние силы республики были заняты осадой взбунтовавшегося Лиона, рассчитывать до его сдачи на новые подкрепления и матчасть не приходилось.
Сэмюэл Худ и Федерико Гравина
Во втором бою за Ольуль командующий артиллерией Карто, шеф батальона (майор) Эльзеар-Огюст Кузен де Доммартен был тяжко ранен - высунувшись на передовую, он получил пули в плечо, руку, грудь и тело (сюда аж три). За такую отчаянную храбрость его тут же произвели в бригадные генералы, но дивизия осталась без командующего артиллерией - и это во время осады! Начали искать хоть какого-нибудь грамотного артиллериста, и тут... Есть три версии того, как на оном посту оказался Рабульоне. Первая - его посоветовал Огюстену Робеспьеру и Саличетти военный министр Жан-Батист Шарль Бушотт, которому из Авиньона молодой честолюбивый офицер послал просьбу перевести его в действующие войска - в Рейнскую армию. А тут и подоспела просьба из-под Тулона. И министр написал комиссарам: "Пойдите к мсьё Буонапарте; его предложение - предложение патриота. Если он обладает способностями, постарайтесь использовать их и дайте ему возможность себя проявить"...
Вторая версия еще фееричнее - дескать, гуляли по недавно освобожденному Марселю Саличетти и еще один комиссар Конвента Тома-Огюстен де Гаспарен и случайно встретили Джузеппе Буонапарте. Саличетти себя по лбу хлопнул - у тя ж братан есть, артиллерист! Рабульоне был отыскан в местном филиале Жакобинского клуба и согласился на предложение комиссаров "после долгого раздумья"... Ну а третья версия самая прозаичная - адъютант командующего артиллерией Итальянской армии, выполнив поручение о сборе пушек и обоза в Авиньоне, явился в главную квартиру в Ницце, где зашел к Саличетти как к старому знакомому-корсиканцу. И тот предложил ему "махнуть" под Тулон, командовать артиллерией в дивизии Карто. Дело сладилось, о чем Саличетти отписался в Комитет общественного спасения: "Рана Доммартена лишила нас начальника артиллерии, но на помощь нам пришел случай, мы встретили гражданина Буонапарте, чрезвычайно осведомленного артиллерийского капитана, намеревавшегося отправиться в Итальянскую армию, и приказали ему занять место Доммартена".
Эльзеар-Огюст де Доммартен и Тома-Огюстен де Гаспарен
Однако каким бы из указанных образов ни попал под Тулон Набулионе Буонапарте, одно было точно - он никогда не занимал должность командующего артиллерией (по крайней мере, до конца осады). Я понимаю, что он сам так пишет в мемуарах, но он вообще в них очень немеряно 3,14здит (и к этому надо сразу привыкнуть). Он даже не был и.о. командующего. Человек, ставший во время осады его личным другом, затем маршалом, а тогда просто артиллерийский лейтенант Огюст Фредерик Луи Виесс де Мармон написал в своих мемуарах: "...Хотя старый генерал Дютель и возглавил артиллерию армии, но он, видя, что дело находится в надежных руках... возложил все на молодого офицера и не принимал никакого участия в осаде". То есть, распоряжаться пушками таки прислали натурального генерала - командующего артиллерией Итальянской армии дю Теля-младшего. И Рабульоне, скорее всего, официально оставался в должности его адъютанта, хотя фактически и исполнял обязаннсти своего старого шефа...