Великий русский полководец Александр Васильевич Суворов после победы над французами у Адды приказал выстроить пленных и обратился к ним с приказом на корявом французском:
"Комиссары Директории, офицеры, якобинцы, депутаты - шаг вперед!"
С самого начала "Монастырь" и "Аббат" были задуманы как дилогия, объединенная общими персонажами, и оба романа вышли под заглавием "Бенедиктинские истории" (Tales from Benedictine Sources) - якобы перевод некоей рукописи XVI века (см. предыдущую главу). События второй книги начинаются через 10 лет после окончания действия первой...
Автор изверг продолжает мучить потчевать своих читателей перечитыванием сочинений своих любимых поэтов...
Даже не среднестатистический россиянин будет упорно морщить лоб и интеллектуально мучиться, если его огорошить вопросом "Датский писатель?" и пристрелить вдогонку "Не Андерсен!" (ваш непокорный слуга долгое время мог назвать только Питера Хёга). Как-то и у них самих с великими авторами не очень, а уж с переводами на россиянский - вообще ужас. Вот и Адама Готлоба Эленшлегера переводили всего пару раз - сборник пьес в "Библиотеке драматурга" 1960-х и "Избранное" 1984 года.
Типа классические муЖыкальные инстрУменты супротив фольклЁрных... И почему-то дети, играющие на лаптях в полторы струны, победили. То есть, китайСы на весь мир показали, что не умеют учить детей играть на нормальных инстрУментах - только на тех, где три дырки и две клавиши. Мозгов, короче, не хватает?
Недовольство Аполиона чрезмерным отрывом Мюра было вызвано его очередным "сеансом стратегирования" - ампиратор пытался поставить себя на место противника и предугадать его ходы, чтобы найти наилучший ответ на вопрос "а дальше-то чего делать?". Увы, для этого надо было очень хорошо разбираться в людях, особенно тех, с кем воюешь, а Кутузов и русские генералы вообще были для него темным лесом. К тому же почти во всех своих "сеансах стратегирования" Аполион жульничал - отказывался признавать вероятность того, что противник умнее него, и будет делать что-то не так, как задумало Его Великость. Мы уже убедились в этом на примере планирования Ульмской операции (см. предыдущие серии) - будь Мак всего лишь немного более энергичен и поворотлив, вместо грандиозного триумфа французов ждало бы жестокое разочарование.
Фридрих фон Буксхёвден, так сильно напугавший ампиратора
