Страшная месть (продолжение)
Как не вечером а к утру
плохо спал солдат Янсон
плохо спал солдат Янсон
видел очень странный сон...
"Схерп, а там дальше в Вашей песне не рассказывается про то, что солдату приснилось, будто его мушкет сломался, а капитан сказал - это значит, что его убьют?"
"А как Вы догадались, de heer brigadier?"
"А потому что, Схерп, я по по происхождению - русский... Черт, а это что?!"
Из леска с бряцанием и гиком выскочил эскадрон французских егерей, развернулся для атаки и зарысил по направлению к маршевой роте, с которой Схерп и Олифант решили проделать часть пути, чтобы дать отдохнуть лошадям и не подвергаться лишним опасностям. Молодые новобранцы замерли, как вкопанные, а командир роты, слишком молодой капитан, явно видел врага впервые в жизни и остолбенел, будто Лотова жена.
"Твою мать, - тихо выругался Олифант, а потом вытянулся, привстал в седле, выташил из ножен саблю и заорал во всю глотку по-русски без капли акцента: - Напра-ву! В три шеренги становись! Шевели жопами, канальские дети!"
Схерп, внимательно прищурив глаза, покачал подбородком из стороны в сторону:
"Не успеют..."
Французы неумолимо приближались к той точке, с которой перейдут в атакующий галоп, а новобранцы делали всё медленно, несмотря на отчаянные тычки в затылки и колотьбу по задницам от унтеров и вспоминавшего весь богатый русский мат Олифанта. Голландец спокойно слез с коня, снял с плеча винтовку ("штучная работа, мастер ван Бернхем!"), расставил ноги для упора, вскинул ружье и начал медленно и тщательно выцеливать французского капитана в не по уставу лихо заломленном на бровь меховом кольбаке и яркой, издалека заметной пелерине. Далеко обогнав свой эскадрон, тот на мгновение придержал коня, приготовившись отдать приказ к переходу в галоп. Этого мига и хватило Схерпу - быстро прошептав "God zegene Holland", он спустил курок. Француз вылетел из седла и кубарем покатился под ноги коней, которые шарахнулись в стороны. Эскадрон, лишившийся командира, сбавил аллюр и затоптался.
Длилось это всего каких-то несколько секунд, но Олифант уже уверенно рычал за спиной Схерпа, специально проговаривая все команды, как на плацу: "Заряжай!", "Открой полку!" "Вынь патрон!", "Скуси патрон!"... Выстроенная в три шеренги рота была готова встретить конных егерей залпом. И они это поняли - попытка внезапно перехватить на марше роту новобранцев не удалась, и французы сочли за лучшее развернуться и, подобрав капитана, медленно, с достоинством потрусить назад, к перелеску.
"Хороший выстрел, Схерп!"
Голландец покачал головой.
"Да тут и двухсот шагов не было. Хороший выстрел я видел в Испании, у Какабеллоса - там английский стрелок с шестиста шагов уложил генерала Кольбера. Другой с четырехсот оставил мне это, - Схерп потрогал шрам на щеке, - какой-то капитан из 95-го, блондин. Может, знали там такого?"
Олифант покопался вв недрах памяти и внезапно вспомнил, о ком говорит голландец.
"Шарп. Ричард Шарп. Любимчик Веллингтона. Сейчас он уже майор. Вы, кстати, чертовски на него похожи".
плохо спал солдат Янсон
плохо спал солдат Янсон
видел очень странный сон...
"Схерп, а там дальше в Вашей песне не рассказывается про то, что солдату приснилось, будто его мушкет сломался, а капитан сказал - это значит, что его убьют?"
"А как Вы догадались, de heer brigadier?"
"А потому что, Схерп, я по по происхождению - русский... Черт, а это что?!"
Из леска с бряцанием и гиком выскочил эскадрон французских егерей, развернулся для атаки и зарысил по направлению к маршевой роте, с которой Схерп и Олифант решили проделать часть пути, чтобы дать отдохнуть лошадям и не подвергаться лишним опасностям. Молодые новобранцы замерли, как вкопанные, а командир роты, слишком молодой капитан, явно видел врага впервые в жизни и остолбенел, будто Лотова жена.
"Твою мать, - тихо выругался Олифант, а потом вытянулся, привстал в седле, выташил из ножен саблю и заорал во всю глотку по-русски без капли акцента: - Напра-ву! В три шеренги становись! Шевели жопами, канальские дети!"
Схерп, внимательно прищурив глаза, покачал подбородком из стороны в сторону:
"Не успеют..."
Французы неумолимо приближались к той точке, с которой перейдут в атакующий галоп, а новобранцы делали всё медленно, несмотря на отчаянные тычки в затылки и колотьбу по задницам от унтеров и вспоминавшего весь богатый русский мат Олифанта. Голландец спокойно слез с коня, снял с плеча винтовку ("штучная работа, мастер ван Бернхем!"), расставил ноги для упора, вскинул ружье и начал медленно и тщательно выцеливать французского капитана в не по уставу лихо заломленном на бровь меховом кольбаке и яркой, издалека заметной пелерине. Далеко обогнав свой эскадрон, тот на мгновение придержал коня, приготовившись отдать приказ к переходу в галоп. Этого мига и хватило Схерпу - быстро прошептав "God zegene Holland", он спустил курок. Француз вылетел из седла и кубарем покатился под ноги коней, которые шарахнулись в стороны. Эскадрон, лишившийся командира, сбавил аллюр и затоптался.
Длилось это всего каких-то несколько секунд, но Олифант уже уверенно рычал за спиной Схерпа, специально проговаривая все команды, как на плацу: "Заряжай!", "Открой полку!" "Вынь патрон!", "Скуси патрон!"... Выстроенная в три шеренги рота была готова встретить конных егерей залпом. И они это поняли - попытка внезапно перехватить на марше роту новобранцев не удалась, и французы сочли за лучшее развернуться и, подобрав капитана, медленно, с достоинством потрусить назад, к перелеску.
"Хороший выстрел, Схерп!"
Голландец покачал головой.
"Да тут и двухсот шагов не было. Хороший выстрел я видел в Испании, у Какабеллоса - там английский стрелок с шестиста шагов уложил генерала Кольбера. Другой с четырехсот оставил мне это, - Схерп потрогал шрам на щеке, - какой-то капитан из 95-го, блондин. Может, знали там такого?"
Олифант покопался вв недрах памяти и внезапно вспомнил, о ком говорит голландец.
"Шарп. Ричард Шарп. Любимчик Веллингтона. Сейчас он уже майор. Вы, кстати, чертовски на него похожи".
