Два часа бился Минин с какими-то странными наемниками - не немцы, не ляхи, не угры, не свеи, не литвины, не фряжcкие люди.
"Англичанцы вы, чи хто?" - вопрошал Кузьма.
"Факин инглиш! Бастардс!" - шипели незнакомцы, и как-то сразу становилось понятно, что не англичанцы.
"Да пес с вами, - наконец сдался Минин. - Ефимки-то берете?"
"Йес, йохимсталер гуд!" - кивали головами рыжие диаволы.
"Ну и ржи вам на пропитание, и пива дадим".
"Нот бир! Факин рашен бир!" - яростно шипели аспиды.
Когда князь Поджаркин вломился в палату, как всегда навеселе и в драной уже кем-то рубахе, он внимательно посмотрел на незнакомцев и расплылся в широченной улыбке.
"Даблин! Айрин! Гиннес! Виски!" - заорал Филимон и тут из откуда-то из широких штанцов выудил четверть самогона. Через минуту все присутствующие, кроме Минина, уже пели и плясали на столе, размахивая снятыми портами...
"Да хто ж это такие за бесы окаянныя?!" - вопрошал, истово крестясь, Кузьма.
"Ирланцы, дурья твоя башка, ирланцы! Непобедимые люди - но тока пока пьяные. Потому какое, на фиг, пиво - самогону им выдавай, по бочке в день. Оне от тебя никогда не уйдут - прогонять будешь..."
